Тайна «Железной дамы» - Страница 49

– Да-а? – насмешливо протянул Делин.

– Кто же это? – пропустив мимо ушей недовольное бурчание исправника, спросил Иноземцев.

– Барон Рейнах, – торжественно объявила Ульяна.

Иноземцев приподнял брови, сделав вид, что признание девушки удивило его, на самом же деле имя это он впервые слышал. Может, Ромэн когда и упоминал его, но ведь внимал ему доктор редко.

– Дело в том, что Ромэн не умеет держать язык за зубами, да к тому же чрезвычайно эмоционален. Едва узнал о дурных пристрастиях барона, как тотчас же отправился к нему и в гневных тонах свое им недовольство высказал, пригрозил, что пожалуется деду, если тот не прекратит вводить его семью в заблуждение. После сего инцидента следовало ожидать от месье Рейнаха чего угодно, от какой-нибудь мелкой пакости до самого настоящего покушения. Тем более что в пылу гневных объяснений барон тоже стал угрожать – обещал ткнуть деда носом в анархические дела Ромэна. И всякий раз не упускал момента, чтобы не намекнуть то месье Шарлю, то почтенному дедушке о том, какой их отпрыск анархист и с какими нехорошими людьми он водится.

И вот однажды подошел к Ромэну странный незнакомец и стал намекать на то, что знает сколь охотлив юноша до разного рода взрывательных механизмов, сказал, что в деньгах срочно нуждается и мог бы снабдить чертежами одной весьма современной модели, да еще и образец жаловать за некоторую плату. Ромэн обещал подумать, а я, когда узнала сию историю, тотчас догадалась, чьи происки были в лице бородатого террориста, коим оказался этот самый Леже. Барон купил его, чтобы подставить внука Лессепса, обзавестись неопровержимыми доказательствами причастности его к террористической организации, прижать к стене и добиться еще большего влияния на деда.

Иноземцев хмурил брови, пытаясь вникнуть в суть, Делин, заложив руки за спину, вышагивал взад-вперед, изредка ухмыляясь, но все чаще он останавливался, поглощенный рассказом, замирал – волей-неволей слушал.

– Тогда мы решили проучить месье Рейнаха его же способом, – продолжала Ульяна. – Ромэн нашел Леже и дал ему свое согласие, но лишь попросил отсрочки на неделю. Они даже условились о месте встречи. За эту неделю мы обследовали заброшенный магазин, воспользовавшись моментом, когда Леже его покинул, обнаружили погребок и узкий лаз, ведущий из него в катакомбы.

– Ага! – вскричал Иноземцев. – Стало быть, я прав оказался – подвал сообщался с катакомбами. Да только Ташро мне не поверил. Эх, многое бы сразу прояснилось, но поздно… Продолжайте.

– Через эти катакомбы мы и намеревались бежать, оставив труп мнимого Лессепса гореть в огне от взрыва. А лаз очень тщательно замаскировали – сам дьявол бы не нашел.

– Эх, Ульяна Владимировна, и своей жизнью рисковали, и Ромэна, так еще его товарищей подставили, – укорил ее Иван Несторович, начиная понимать, откуда какая ниточка тянется.

– Увы, не без риска. Мы товарищей предупреждали об опасности и о том, что детонация возможна, но они все равно пошли. Любопытство дороже жизни.

– А труп из велокареты морга вы стащили?

– О, как вы догадались, Иван Несторович? – кокетливо улыбнулась девушка. – Да, верно. Но, чтобы трупом разжиться, пришлось очень постараться. Сначала форму санитарскую выкрали, потом, переодевшись, явились к зданию морга, что за собором Нотр-Дам. Как только очередной вызов поступил, сели в велокарету и отправились по назначению, к вокзалу Аустерлиц. Никто не то чтобы не заметил, а и спросить не спросил, кто мы и откуда. У здания морга всегда большой беспорядок, люди, стенания, шум, гам. Главное – одеты по форме.

Мы были готовы, что повезти с первого раза, конечно же, не повезет, и немало придется доставить до морга тел, прежде чем нам попадется подходящий труп мужского пола не старше двадцати пяти лет, чтоб сошел за Ромэна. Но удача улыбнулась нам с первого раза. Да только незадача – бедный паренек еще дышал, и мы направили вожжи в сторону больницы Дьё. Толпа зевак даже не стала нас задерживать в ожидании прихода полицейского. Но, увы, несчастный умер у меня на руках, еще мы тронуться не успели, так что здесь лишь воли божьей участие прямое случилось.

Мы свезли его на Риволи и спрятали в подвале, экипаж украдкой подкатили к воротам морга. Затем Ромэн встретился с Леже и сказал, что желает купить чертежи и образец нынче же ночью, больше у него возможности не будет. Тот согласился мгновенно, условились на два часа после полуночи. Когда господа сообщники собрались, должна была явиться я и разыграть сцену недовольства, угрожать ножом (мы подобрали клинок примерно, чтобы совпадал с ранением паренька с вокзала Аустерлиц), а после инсценировать детонацию. Совершенно необязательно было, чтобы бомба сработала сразу же. В драке мы повалили стол, специально, чтобы вместе с устройством упали и свечи, и непременно нож (его лучше было просто оставить на месте преступления, а уж кто им впоследствии якобы воспользовался, сам черт верно бы не разобрал). Ромэн изобразил испуг, сделал движение, словно намерен был бежать вон, это сработало мгновенно – оба приятеля Ромэна, немало ошеломленный Леже, не взглянув даже, сколь близок огонь к взрывчатке, вылетели вон из дома. Ромэн поджег запал, и мы бросились в подвал, чтобы переждать взрыв.

Оставалось самое сложное.

Но тут случилось нечто совершенно неожиданное. Едва мы проникли в лаз, я наткнулась на чьи-то руки и тотчас потеряла сознание, получив удар в висок. Вот, – указала девушка на голову, – насилу пудрой удалось скрыть. Так ведь еще и шрам останется, негодяи! Когда пришла в себя, едва смогла вспомнить, где я и что произошло. С трудом обнаружила дыру в стене, перебралась обратно в погребок, сверху доносились крики и шум воды, все кругом было мокрое и в дыму. Звала Ромэна, он не отвечал. Проходя под лестницей, наткнулась на обуглившееся тело, заваленное рухнувшими ступенями. С минуту стояла и смотрела на него, пока не различила в свете горящих потолочных балок частички его сюртука. Опустилась рядом на колени, не помня себя от ужаса, начала разгребать доски, некоторые еще тлели, кое-где то там то сям плясали последние язычки пламени – видимо, пожарные успели затушить часть огня через выбитые взрывом окна. Под правым боком тела я обнаружила часы Ромэна, у подбородка, там, где должен был галстук, блестел топаз с иголки, глубоко врезавшись в почерневшую кожу, на шее – образок, который он носил с детства. Лица было не разобрать, волосы спалены. Я стала вспоминать, успел ли Ромэн добраться до подвала, но там было темно, я помнила, что слышала его сопение за спиной… и все… потом удар… По замыслу, мы должны были переодеть труп в одежду Ромэна и подбросить после взрыва в огонь. О, как бы я хотела, чтобы до того, как получила по голове, так и вышло, но я совершенно ничего не могла вспомнить. Вместо того чтобы бежать и спасать себя, я с отчаянными криками стала обнимать обгоревший труп. Так меня и нашли полиция и пожарные.